До больничной клоунады я помогал обществу «Самарские солнышки» – проводил праздники для детей с синдромом Дауна. На выступлениях еще не было больших ботинок, красного носа и забавных очков. Но коллеги замечали, что в каком бы образе я не выходил – был ли в костюме ростовой куклы или индейца – видели меня только клоуном. Я понял, что амплуа клоуна – диагноз, и отказался от всех остальных образов. Клоун Сердечкин и Евгений Сердечкин – два разных человека. Часто ребята встречают меня на улице и передают подарки клоуну, «брату-близнецу».

Год назад я вышел первый раз в больницу имени Калинина (ныне Середавина) и больше не смог. Нет, мне не было сложно: первое образование получил медицинское, второе – актерское. Видел, в общем, всякое. Я просто немного перегорел. Мне нечего было сказать этим малышам, а быть перед ними погремушкой не хотелось. Дети смеялись, но я уходил, и ничего не менялось. Немного позже прочитал строки из Библии, которые говорил Апостол Павел: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими». Это похоже на то, когда ты, крепкий и тренированный парень, можешь взять часть ноши твоего соседа на себя. Тогда обоим становится легче. Тебе легче от того, что помог кому-то в его нелегкой судьбе, а ему – просто легко. Так и с детьми в больнице. Плакать с плачущими – это брать их эмоции на себя.

Параллельно с этим у моих знакомых родился ребенок с ДЦП. И я понял, что могу помочь. В мае 2018 решил вернуться в больничную клоунаду через фонд «Личное участие». Вместе с напарницей Настей придумали название для наших видеоотчетов с поездок в Середавина – «Выздоровляшки». Так мы называем деток, и вот уже четыре месяца дарим им радость.

С каким настроем заходишь в больницу, с таким и проходит все представление. То, что я приношу детям, они отдают в двойном размере: образно говоря, я дарю им спелое яблоко, а они возвращают мне огромную вкусную дыню. Но бывает и такое, что приходится прятать эмоции. Я даже оставил толстые стекла с диоптриями в очках, чтобы скрывать слезы.

Дети испытывают сильную боль. Ручки и ножки у них перевязаны, ребята лежат на вытяжках или с аппаратом Илизарова. Могут двигать такие ребята только глазами и губами, иногда и говорить даже не могут. Но и таких детей мы умеем развлекать: договариваемся, что их глаза – это солнышки. Малыши моргают – солнышки прячутся. Или я издаю жужжание мухи, ловлю ее, а детки глазами наблюдают за этим. Улыбаются, смеются даже в неподвижном состоянии. Недавно врачи сказали, что в тех отделениях, в которых клоуны появляются регулярно, малыши выздоравливают в два раза быстрее и легче.

Медперсонал позитивно относится к нашим праздникам. Вот только один раз меня поругала уборщица в коридоре. Под большие клоунские ботинки не бывает бахил. Обувь оставляет черные следы на полу. Добрый клоун не может ничего ответить «заботливой»уборщице, потому что дети выглядывают из дверей и ждут, что же будет дальше. На ворчание женщины мы с Настей взяли и вымыли пол, смешно передразнивая работницу больницы. Из палат сбежались ребята, смех разносился на весь этаж!

По правилам клоунской терапии нельзя устраивать бардак в коридоре, все действие происходит только в палатах. Иногда мы приходим с Настей Боной, а некоторые детки спят. Тогда мы делаем представление в последней палате отделения, по пути забирая всех неспящих. Получается человек 15-20. Дети и родители дарят шоколадки, конфеты и печенье. У меня уже целая коллекция к чаю. Ребята вручают нам сладости, как настоящие медали! Взамен клоуны надувают им шарики в виде сердца. Некоторые хранят сюрпризы до следующей встречи.

К счастью, я редко вижу одних и тех же детей в больнице и всегда верю, что Клоун Сердечкин стал одной из причин их выздоровления.